Банкротство нашего времени

Не секрет, что современное банкротство значительно отличается от банкротства, существовавшего десять лет назад. Многочисленные изменения Закона о банкротстве, развитие судебной практики привели к изменению сути понимания банкротства в бизнес-среде. О современном банкротстве мы поговорили со специалистами, занимающимися крупными и резонансными банкротствами юридических лиц – Алексеем Кочетовым и Александром Золоевым.

Алексей Кочетов, арбитражный управляющий СРО «Авангард»: с даты принятия Закона о банкротстве большинство собственников компаний использовало процедуры банкротства с целью очищения имущества своих организаций от обязательств, возникших перед контрагентами, банками и налоговыми органами. Соответственно, и отношение к банкротству было прокредиторским – вернуть активы в конкурсную массу, продать, поделить деньги между кредиторами, а что будет с организацией никого не интересовало. Как правило организация после такого банкротства прекращала свое существование,  цельный имущественный комплекс для ведения предпринимательской деятельности продавался по частям.   

Экономические потрясения последних лет, связанные с ковидом, необоснованными санкциями стран «коллективного Запада» повлекли увеличение числа организаций, которые попадают в банкротство по причине объективных экономических факторов, а не злонамеренных действий их собственников. Безусловно, такие компании нуждаются в помощи по выходу из кризиса.

В последнее время, в отношении крупных компаний производственного сектора экономики, мы наблюдаем картину смещения фокуса банкротства с прокредиторского на поддержку организаций-банкротов.  

Важную роль здесь играет государство. Так, в марте 2013 года Минэкономразвите РФ утвердило новую методику определения угрозы банкротства плательщика в случае единовременной уплаты налогов. Она упрощает получение налогоплательщиками рассрочки по уплате налогов, в том числе в делах о банкротстве. Если раньше срок мирового соглашения в банкротстве, в случае наличия долга по налогам, не мог превышать одного года, то в последние пару лет мы видим развитие судебной практики по пути увеличение срока мирового соглашения до двух и даже трех лет.

На те же цели направлен и так называемый «суперзаконопроект» о поправках в закон о банкротстве, которые расширяют применение так называемого крамдауна для обеспечения добросовестным должникам реструктурировать свои долги таким образом, который может быть более благоприятным для их финансового положения и дает им возможность изменять условия своих долгов вопреки желанию кредиторов.

Смена фокуса в делах о банкротстве на помощь добросовестным компаниям в преодолении имущественного кризиса позитивно повлияет на улучшение экономической ситуации в стране.

Александр Золоев, адвокат, руководитель проектов business development Адвокатской конторы № 22 «Магнат» СОКА, член исполнительного комитета СРО Ассоциации юристов России: сотрудничество арбитражных управляющих с юридическими компаниями, специализирующимися на банкротствах, давно показало свою эффективность. Однако, до сих пор, суды неохотно утверждают расходы на привлечение юридических компаний, обосновывая это тем, что арбитражный управляющий, в силу своего статуса, должен разбираться в тонкостях судебной работы по оспариванию сделок, привлечению управленцев и бенефициаров к ответственности.

В современном понимании арбитражный управляющий – это некий суперагент, который должен уметь управлять организацией, разбираться в бухгалтерии и экономике, а еще участвовать в судебных тяжбах по оспариванию сделок. Такой подход имеет право на жизнь, если речь идет о банкротстве организаций с небольшим финансовым оборотом. Но, если речь идет о крупных компаниях, да еще и со злонамеренным банкротством, тут арбитражному управляющему в одиночку не справиться.

За время действия Закона о банкротстве выросли целые поколения специалистов, способных разработать хитроумные схемы вывода активов организации для злонамеренного банкротства. Поэтому для сопровождения крупного, злонамеренного банкротства команды из арбитражного управляющего, бухгалтера и юриста недостаточно. Необходимы юристы именно банкротной специализации, которые не только знают современные схемы вывода активов, но и обладают выработанной опытом интуицией для понимания схем, которые использовали собственники компании-банкрота и которые ранее нигде не использовались. Кроме того, необходимы специалисты по безопасности, для розыска и фиксации движимого имущества в иных регионах, специалисты по переговорам, IT-специалисты. Содержать на постоянной основе команду таких специалистов арбитражным управляющим не под силу, поэтому возможность привлечения по крупным банкротствам юридических компаний, имеющих в своем распоряжении указанных специалистов, является не просто необходимостью, а гарантией эффективного пополнения конкурсной массы организации-банкрота и разрешения неплатежеспособности.

Email-рассылка